Долгосрочные договоры в контексте принципов УНИДРУА: новый взгляд на проблему
Оригинальная статья опубликована в Журнале "Закон", N° 4, апрель 2018 г.
В статье рассматриваются основные изменения Принципов международных коммерческих договоров УНИДРУА, касающиеся долгосрочных договоров. Авторы делают вывод о практической значимости положений, закрепляющих понятие «долгосрочный договор», регулирующих отдельные вопросы заключения и исполнения договоров с открытыми и эволюционирующими условиями и устанавливающих обязательства сторон по добросовестному поведению и сотрудничеству. Отдельное внимание уделяется анализу действующего российского законодательства на предмет выявления аналогичного регулирования долгосрочных договоров с целью выработки рекомендаций.
В 2013–2017 гг. в рамках Международного института унификации частного права (УНИДРУА) проводилось исследование института долгосрочных договоров (longterm contracts), итогом которого стало внесение в мае 2016 г. ряда поправок и новых правил о долгосрочных договорах в Принципы международных коммерческих договоров УНИДРУА (далее — Принципы)[1].
Закрепление специального регулирования долгосрочных договоров в акте международной частноправовой унификации является доказательством возрастающего интереса к этому типу договоров в международном масштабе. Схожие процессы можно наблюдать и в некоторых зарубежных законодательствах (например, австралийском)[2]. Кроме того, активизировалась работа по научным исследованиям в данной области[3].
В связи с этим представляется актуальным рассмотреть, во-первых, основные положения Принципов о долгосрочных договорах, которые уже сейчас позволяют обозначить контуры проблемы и основные вопросы для обсуждения, и, во-вторых, отражение закрепляемых правил в российском законодательстве.
1. Хронология изменений
Принципы стали часто применяемым источником права для участников международных сделок, когда, желая подчинить свои отношения данному акту унификации частного права, стороны делают ссылку на его применение или предусматривают применение к их договору общих принципов права, lex mercatoria и т.п[4]. Система норм и правил, изложенная в Принципах, позволяет контрагентам из разных юрисдикций составлять договор на «общем языке[5], избежав или значительно сократив возможные разногласия в процессе согласования и исполнения условий договора, преодолеть конфликты, которые возникают при выборе применимого права в международных сделках и избежать рисков использования права третьей юрисдикции, малоизвестной сторонам[6].
Версия Принципов 2016 г. является четвертой дополненной версией. Первая редакция была принята в 1994 г. и дополнялась в 2004 и 2010 гг. В редакции 2010 г. были учтены практически все важнейшие аспекты договорных отношений: заключение договора, его толкование, недействительность, исполнение и последствия неисполнения, возмещение убытков, уступка прав, вытекающих из договора, и др.[7]Вместе с тем рабочей группой УНИДРУА, разрабатывающей положения о долгосрочных договорах, было отмечено, что положения Принципов в основном регулируют договоры с разовым исполнением, в то время как договоры с длящимся исполнением (т.е. долгосрочные договоры) лежат вне сферы их регулирования.
Начало исследования института долгосрочных договоров было положено в 2013 г., когда Секретариатом УНИДРУА был подготовлен меморандум о регулировании долгосрочных договоров[8], в котором отмечались немногочисленность и разрозненность положений о долгосрочных договорах в Принципах и в целом отсутствие регулирования данного типа договоров.
В мае того же года на 92-й сессии института меморандум был рассмотрен Управляющим советом УНИДРУА. В дальнейшем на базе меморандума были подготовлены предварительные выводы и обоснования, на которые в рамках развернувшейся дискуссии были получены комментарии членов рабочей группы, которая занималась вопросами регулирования долгосрочных договоров в рамках УНИДРУА[9].
На 93-й сессии УНИДРУА (май 2014 г.) был рассмотрен второй меморандум, содержащий уже аналитическое исследование членов рабочей группы[10]. Итогом сессии стало решение создать закрытую рабочую группу из заинтересованных в проблематике исследователей и экспертов для конкретизации предложений о внесении изменений в Принципы. Уже в январе 2015 г. экспертами был подготовлен обзорный доклад[11], а в октябре 2015 г. в рамках второй сессии рабочей группы обсуждались конкретные изменения и дополнения в статьи Принципов и комментарии к ним, а также практическая целесообразность их внесения[12].
Новая редакция Принципов была одобрена Управляющим советом на 95-й сессии в мае 2016 г. Так, в сравнительно короткий срок был разработан и принят целый блок положений о долгосрочных договорах[13]. В связи с этим представляется актуальным рассмотрение ключевых аспектов регулирования долгосрочных договоров в новой редакции Принципов, а также аналогичного или смежного регулирования данного договорного типа в российском законодательстве.
2. Институт долгосрочных договоров в Принципах и российском законодательстве
2.1. Понятие долгосрочного договора
В новой редакции Принципов регулирование долгосрочных договоров выстроено более системно, что в первую очередь выражается в закреплении самого понятия «долгосрочный договор». В прежней редакции такое понятие отсутствовало, однако по тексту Принципов, главным образом в комментариях к статьям, имелись отдельные упоминания о долгосрочных договорах. Например, в комментарии к ст. 2.1.6 («Акцепт молчанием») приводился пример долгосрочного договора на поставку вина, в соответствии с которым поставщик получал от покупателя заявки на поставку конкретной партии и без их прямого подтверждения исполнял (т.е. подтверждал молчанием).
В комментарии к ст. 2.1.14 («Договор с умышленно открытыми условиями») отмечалось, что в связи с умышленным оставлением условий долгосрочного договора открытыми возникает два вопроса: во-первых, является ли этот факт препятствием к возникновению договорного обязательства, и, во-вторых, если это не является препятствием, то каковы последствия того, что стороны в дальнейшем не смогут достичь соглашения по таким условиям или третье лицо не сможет их определить?
При закреплении отдельных правил о реституции в случае прекращения договора, в ст. 7.3.6 («Реституция по договорам, исполняемым однократно») и 7.3.7 («Реституция по договорам с длящимся исполнением») устанавливались положения о договорах с разовым исполнением и договорах с длящимся исполнением. В комментарии к ст. 7.3.6 приводились примеры договоров второй категории, которые включали в себя договоры аренды (в том числе лизинг), дистрибьюторские договоры, договоры аутсорсинга, франчайзинга, лицензионные договоры и др.
В новой редакции Принципов уже в комментарии к преамбуле отмечается, что ввиду повышения интереса к сложно структурированным долгосрочным сделкам Принципы были адаптированы с учетом их характеристик, а также потребностей сторон таких сделок. В развитие преамбулы ст. 1.11 («Определения») дополнена понятием долгосрочного договора, который определяется как контракт, исполняющийся в течение определенного временного промежутка, имеющий сложную структуру и устанавливающий продолжающиеся (длящиеся) отношения сторон. Исходя из этой дефиниции, можно обозначить специфику долгосрочного договора как договора, (а) исполняющегося во времени, (б) имеющего сложную структуру и (в) устанавливающего продолжающиеся (длящиеся) отношения сторон.
Таким образом, закрепление основных признаков долгосрочного договора позволяет в каждом конкретном случае определить данную договорную конструкцию и круг применимых к ней правил. Комментарий к ст. 1.11 был дополнен такими примерами долгосрочных договоров, как договоры коммерческого представительства, дистрибьюторские договоры, договоры аутсорсинга, рамочные договоры, инвестиционные и концессионные соглашения и некоторые другие.
В российском законодательстве отсутствует общее понятие долгосрочного договора, однако, зная признаки таких договоров (длительность, неоднократность исполнения, сложная структура и т.д.), можно заметить некоторые их примеры в отраслевом законодательстве.
Так, в законодательстве о государственно-частном партнерстве содержится понятие «соглашения о государственно-частном партнерстве»[14], в законодательстве о концессионных соглашениях — «концессионное соглашение»[15], в морском законодательстве — долгосрочный «договор об организации морских перевозок грузов»[16]и т.д. Следует отметить сходство российского законодательства с Принципами УНИДРУА в предыдущей редакции, выражающееся в существовании общего регулирования договорного права без выделения специфики такого отдельного договорного типа, как долгосрочный контракт.
2.2. Договоры с открытыми условиями
Договор с открытыми условиями, в рамках которого стороны оставляют согласование одного или нескольких условий на более поздний срок, свойствен многим правовым системам. Например, в англо-американской правовой системе широко применяется предварительный договор с открытыми условиями (preliminary agreement with open terms). Такой договор является заключенным, если он соответствует общему правилу определенности и содержит явно выраженное намерение сторон на заключение в будущем основного договора[17].
Для континентального права особое значение имеет ст. 2.1.14 Принципов («Договор с умышленно открытыми условиями»), согласно которой «если стороны намерены заключить договор, обстоятельство, что они умышленно оставили какое-то условие для согласования в ходе будущих переговоров подлежащим установлению одной из сторон или третьим лицом, не является препятствием для возникновения договора». Стороны договора обычно оставляют одно или несколько условий открытыми, когда они не могут или не хотят определять их на момент заключения договора. Причиной такой неопределенности может быть длительность договора или сложность его предмета.
В связи с тем, что большинство договоров с открытыми условиями являются долгосрочными, указанная статья была дополнена комментарием о возможности сторон долгосрочного договора оставить какое-либо условие открытым и согласовать его на более поздней стадии исполнения договора. Например, стороны могут договориться о цене, которая будет применима только в первый год действия договора, оставив открытым условие о цене на последующие годы.
Следует отметить, что определение открытых условий договора согласно новой редакции ст. 2.1.14 Принципов может осуществляться (а) либо обеими сторонами после проведения переговоров между собой, (б) либо одной из сторон, (в) либо третьим лицом. Реализация последнего варианта может связываться с некоторыми сложностями, которые были высказаны Р. Циммерманном в процессе обсуждения рабочей группой поправок в Принципы[18]. Экспертом было отмечено, что в ст. 2.1.14 не устанавливаются ни стандарты, ни процедура, которым должно следовать третье лицо при определении открытых условий договора. Кроме того, в указанной статье не упоминается возможность определения таких условий судом в случае соответствующего обращения третьего лица. При этом функция третьего лица должна заключаться не в определении самого условия, а в оценке обстоятельств, исходя из которой стороны самостоятельно определяют открытое условие. В англо-американской правовой системе такая функция известна как expert valuation/certification, в других системах она разделяется (в зависимости от оснований оспаривания выявленных обстоятельств): в немецком праве это — rechtsgestaltendes Schiedsgutachten и feststellendes Schiedsgutachen, во французском — arbitrage и expertise-arbitrage, в итальянском — arbitraggio и perizia contrattule.
Комментарий Р. Циммерманна был учтен, и ст. 5.1.7 Принципов («Определение цены») была дополнена положением о предоставлении сторонам свободы в определении стандартов, которыми должно руководствоваться третье лицо при определении условия о цене. Таким образом, если цена не соответствует установленным стандартам, стороны могут ее отклонить, определив при этом основания для ее отклонения (например, если в качестве стандарта установлена рыночная цена, явное завышение которой может быть основанием для ее отклонения сторонами). В любом случае окончательное решение о закреплении того или иного условия в договоре принимается его сторонами.
Если условие договора не было определено ни соглашением сторон, ни одной из сторон, ни третьим лицом, то договор подлежит прекращению. Тем не менее в п. 2 ст. 2.1.14 установлено, что действие договора не прекращается, если есть альтернативная возможность определить открытое условие исходя из того, что разумно в конкретных обстоятельствах.
В отечественном законодательстве понятие договора с открытыми условиями появилось относительно недавно, при реформировании Гражданского кодекса (ГК) РФ[19]. При этом особенностью нового регулирования является смешение договора с открытыми условиями и рамочного договора[20], тогда как в законодательстве других стран и Принципах данные договоры имеют существенные отличия[21].
Как отмечается в доктрине и судебной практике, рамочный договор с точки зрения российского законодательства не является договором в строгом смысле этого слова, так как стороны определяют лишь некие контуры отношений друг с другом, оставляя согласование существенных условий на более поздний срок. Однако он может быть квалифицирован как часть конкретного договора, если в последнем есть соответствующая отсылка либо из обстоятельств дела следует, что конкретный договор заключен сторонами в связи с рамочным[22]. В то же время в договоре с открытыми условиями все существенные условия изначально согласованы, поэтому данный договор считается заключенным и полноценно действующим, но его условия могут конкретизироваться и изменяться в дальнейшем[23].
Существование данных концептуальных различий в ряде случаев может приводить к возникновению спорных ситуаций при применении одних и тех же правовых норм, в частности о передаче разногласий по условиям договора на рассмотрение в суд[24] или о применении общих условий договора в случае незаключения сторонами конкретизирующих соглашений[25].
Представляется, что при применении ст. 429.1 ГК РФ судами должна учитываться специфика как договора с открытыми условиями, так и рамочного договора, которая может быть выведена в том числе из положений Принципов. Вместе с тем для устранения неопределенности в данном вопросе необходима корректировка законодательства путем разграничения данных договорных конструкций.
2.3. Добросовестное поведение сторон в ходе проведения переговоров
Общая обязанность сторон договора действовать добросовестно в ходе проведения переговоров сформулирована в п. 2 ст. 2.1.15 Принципов («Недобросовестные переговоры») через ответственность сторон за недобросовестное ведение или прерывание переговоров (culpa in contrahendo). Под недобросовестным поведением понимается «вступление стороной в переговоры или их продолжение при отсутствии намерения достичь соглашения с другой стороной». В комментарии к данной статье отмечается, что недобросовестным поведением может быть также введение одной стороной умышленно или вследствие небрежности в заблуждение другую сторону, в том числе в случае искажения или неуказания фактов, которые, учитывая намерения сторон и природу договора, должны быть указаны.
Очевидно, что требование о добросовестном ведении переговоров приобретает особое значение при заключении и исполнении долгосрочных договоров, так как заключение долгосрочных договоров происходит, как правило, после длительных переговоров, а в процессе их исполнения может потребоваться проведение дополнительных переговоров для согласования отдельных условий. В связи с этим отдельного внимания заслуживает дополнение комментария ст. 2.1.15 Принципов пунктом, предоставляющим сторонам возможность заключать специальные соглашения о добросовестном ведении переговоров.
Заключая долгосрочные соглашения, стороны могут определить стандарты добросовестного поведения в контексте условий конкретного договора и его коммерческих особенностей (в частности, могут быть закреплены стандарты конфиденциальности, проведения переговоров и т.д.). В качестве примера в Принципах приведен следующий случай. Подрядчик и поставщик заключили предварительный договор, в котором закрепили обязанность действовать добросовестно в ходе проведения переговоров на поставку оборудования в случае, если подрядчик выиграет торги и получит статус генерального подрядчика. После победы на торгах и получения статуса генеральный подрядчик отказался продолжать переговоры с поставщиком. В такой ситуации поставщик вправе требовать принудительного исполнения обязанности действовать добросовестно в ходе проведения переговоров.
Обязанность по добросовестному ведению переговоров по-особенному проявляется в долгосрочных договорах, включающих условие о приложении максимальных усилий по качественному исполнению. В таких договорах данное условие по своей сути также означает обязанность «добросовестно вести переговоры при возникновении стрессовых ситуаций»[26].
Еще одно упоминание обязанности по добросовестному ведению переговоров имеется в комментарии к ст. 6.2.3 («Последствия затруднений»), в соответствии с которым обе стороны договора при пересмотре его условий в случае возникновения затруднений должны проводить переговоры разумно, воздерживаясь от любых форм воспрепятствования и предоставляя друг другу всю необходимую информацию. Сюда могут быть добавлены, например, требования придерживаться порядка проведения переговоров, установленного соглашением, быть готовым достигнуть компромисса, делать конкретные и обоснованные предложения для достижения определенного решения, проявлять гибкость в процессе проведения переговоров, прибегать к советам специалиста в случае затруднения нахождения компромисса, незамедлительно отвечать на предложения другой стороны и др.
В российском гражданском законодательстве аналогично Принципам устанавливается ответственность за недобросовестное ведение переговоров (ст. 434.1 ГК РФ). Вместе с тем обращение к тексту указанной статьи дает основание для вывода о том, что наступление ответственности возможно только в случае недобросовестного ведения переговоров на стадии заключения договора, так как какие-либо специальные правила, касающиеся ведения переговоров после заключения договора, отсутствуют. Тем не менее стороны не ограничены в вопросах согласования порядка ведения переговоров во время или уже после заключения договора на основании принципа свободы договора[27]. К такому соглашению, а также в целом к ведению переговоров на стадии исполнения договора, по нашему мнению, будет целесообразно применять по аналогии отдельные положения ст. 434.1 ГК РФ — в частности, те, что конкретизируют недобросовестные действия, а также закрепляют возможность взыскания убытков, причиненных недобросовестным ведением или прерыванием переговоров одной из сторон.
Продолжение читайте в следующей части
[1] Принципы в редакции 2016 г. см.: http://www.unidroit.org/instruments/commercial-contracts/unidroit-principles-2016 (дата обращения: 02.04.2018).
[2] См.: Robertson D. Symposium Paper: Long-Term Relational Contracts and the UNIDROIT Principles of International Commercial Contracts // Australian International Law Journal. 2010. Vol. 17. P. 185.
[3] См., напр.: Kanaga D., Leon F. Long Term Contracts: Commercial and Legal Considerations. Federation Press, 2013.
[4] Принципы международных коммерческих договоров УНИДРУА 2010. М., 2013 // СПС «КонсультантПлюс».
[5] Тексты Принципов на английском, французском, испанском, итальянском, русском и многих других языках находятся в свободном доступе на официальном интернет-сайте Института УНИДРУА в сети Интернет. URL: https://www.unidroit.org/ (дата обращения: 02.04.2018). Кроме того, переводы Принципов и комментариев к ним на русский язык публикуются А.С. Комаровым (см., напр., сноску 4).
[6] См., напр.: Фонотова О.В. Принципы УНИДРУА как «применимое право» (практический аспект) // Право и экономика. 2017. № 10; СПС «КонсультантПлюс».
[7] См.: The UNIDROIT Principles of International Commercial Contracts and Long-Term Contracts: Position Paper prepared by Professor M.J. Bonell. URL: http://www.unidroit.org/english/documents/2014/study50/s-50-126-e.pdf (дата обращения:02.04.2018).
[8] Item No. 4 on the agenda: International Commercial Contracts — (b) Possible future work on long-term contracts: Memorandum prepared by the Secretariat. URL: http://www.unidroit.org/english/governments/councildocuments/2013session/cd92-04b-e.pdf (дата обращения: 02.04.2018).
[9] Комментарии и предложения, полученные от экспертов, приводятся в приложении 1 к докладу. В частности, комментарии и предложения были получены от следующих лиц: Б. Ахлагхи (Иран), К.В. Бар, Г. Рэшк-Кесслер, Р. Циммерманн (Германия), Н. Кохен (США), Ф. Дессемонет (Швейцария), П. Финн (Австралия), М. Фонтейн (Бельгия), М. Фермстон (Соединенное Королевство / Сингапур), А. Харткамп (Нидерланды), О. Ландо (Дания), П. Пералес Вискасиллас (Испания), Т. Утида (Япония), З. Юин (Китай). См.: Report (prepared by the UNIDROIT Secretariat). Principles of International Commercial Contracts Working Group on Long-Term Contracts First session Rome, 19–23 January 2015. URL:http://www.unidroit.org/english/documents/2015/study50/s-50-misc31rev-e.pdf (дата обращения: 02.04.2018).
[10] См.: Item No. 3 on the agenda: International Commercial Contracts — Possible future work on long-term contracts (prepared by the Secretariat). URL: http://www.unidroit.org/english/governments/councildocuments/2014session/cd-93-03-e.pdf (дата обращения: 02.04.2018).
[11] См.: The UNIDROIT Principles of International Commercial Contracts and Long-Term Contracts: Position Paper prepared by Professor M.J. Bonell. URL: https://www.unidroit.org/english/documents/2014/study50/s-50-126-e.pdf (дата обращения: 02.04.2018).
[12] См.: Report (prepared by the UNIDROIT Secretariat). Principles of International Commercial Contracts Working Group on Long-Term Contracts Second session Hamburg, 26–29 October 2015. URL: http://www.unidroit.org/english/documents/2016/study50/s-50-misc32-e.pdf (дата обращения: 02.04.2018).
[13] Новая редакция Принципов размещена по ссылке: http://www.unidroit.org/english/governments/councildocuments/2016session/cd-95-15-e.pdf (дата обращения: 02.04.2018).
[14] См.: ст. 3 Федерального закона от 13.07.2015 № 224-ФЗ «О государственно-частном партнерстве, муниципально-частном партнерстве в Российской Федерации и внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» (далее — Закон о ГЧП).
[15] См.: ст. 3 Федерального закона от 21.07.2005 № 115-ФЗ «О концессионных соглашениях» (далее — Закон о концессионных соглашениях).
[16] См.: ст. 118 Кодекса торгового мореплавания РФ.
[17] См.: Gregory K. Contract Law in the USA. Kluwer Law International, 2010. P. 99–100.
[18] The UNIDROIT Principles of International Commercial Contracts and Long-Term Contracts: Position Paper prepared by Professor M.J. Bonell. P. 3–4.
[19] Положение о рамочном договоре (ст. 429.1) внесено в ГК РФ Федеральным законом от 08.03.2015 № 42-ФЗ «О внесении изменений в часть первую Гражданского кодекса Российской Федерации».
[20] См.: Договорное и обязательственное право (общая часть): постатейный комментарий к статьям 307–453 Гражданского кодекса Российской Федерации / отв. ред. А.Г. Карапетов. М., 2017. С. 896.
[21] Подробнее см.: Подузова Е.Б. Рамочный договор (договор с открытыми условиями): первые итоги реформы гражданского права // Lex russica. 2017. № 6; СПС «КонсультантПлюс».
[22] См., напр.: Шнигер Д.О. Рамочный договор как основание возникновения обязательства, или Критика концепции статьи 429.1 Гражданского кодекса Российской Федерации // Журнал российского права. 2016. № 12; п. 9 Информационного письма Президиума ВАС РФ от 25.02.2014 № 165 «Обзор судебной практики по спорам, связанным с признанием договоров незаключенными» // СПС «КонсультантПлюс».
[23] См.: Коблов А.С. Рамочный договор и договор с открытыми условиями как комплексные договорные конструкции // Закон. 2013. № 1. С. 133–140; СПС «КонсультантПлюс».
[24] См.: п. 1 ст. 446 ГК РФ.
[25] См.: п. 2 ст. 429.1 ГК РФ.
[26] Пункт 3 комментария к ст. 5.1.4 Принципов «Обязанность достичь определенного результата. Обязанность максимальных усилий».
[27] См.: п. 4 ст. 421 ГК РФ.
Оригинальная статья опубликована в Журнале "Закон", N° 4, апрель 2018 г.
В статье рассматриваются основные изменения Принципов международных коммерческих договоров УНИДРУА, касающиеся долгосрочных договоров. Авторы делают вывод о практической значимости положений, закрепляющих понятие «долгосрочный договор», регулирующих отдельные вопросы заключения и исполнения договоров с открытыми и эволюционирующими условиями и устанавливающих обязательства сторон по добросовестному поведению и сотрудничеству. Отдельное внимание уделяется анализу действующего российского законодательства на предмет выявления аналогичного регулирования долгосрочных договоров с целью выработки рекомендаций.
В 2013–2017 гг. в рамках Международного института унификации частного права (УНИДРУА) проводилось исследование института долгосрочных договоров (longterm contracts), итогом которого стало внесение в мае 2016 г. ряда поправок и новых правил о долгосрочных договорах в Принципы международных коммерческих договоров УНИДРУА (далее — Принципы)[1].
Закрепление специального регулирования долгосрочных договоров в акте международной частноправовой унификации является доказательством возрастающего интереса к этому типу договоров в международном масштабе. Схожие процессы можно наблюдать и в некоторых зарубежных законодательствах (например, австралийском)[2]. Кроме того, активизировалась работа по научным исследованиям в данной области[3].
В связи с этим представляется актуальным рассмотреть, во-первых, основные положения Принципов о долгосрочных договорах, которые уже сейчас позволяют обозначить контуры проблемы и основные вопросы для обсуждения, и, во-вторых, отражение закрепляемых правил в российском законодательстве.
1. Хронология изменений
Принципы стали часто применяемым источником права для участников международных сделок, когда, желая подчинить свои отношения данному акту унификации частного права, стороны делают ссылку на его применение или предусматривают применение к их договору общих принципов права, lex mercatoria и т.п[4]. Система норм и правил, изложенная в Принципах, позволяет контрагентам из разных юрисдикций составлять договор на «общем языке[5], избежав или значительно сократив возможные разногласия в процессе согласования и исполнения условий договора, преодолеть конфликты, которые возникают при выборе применимого права в международных сделках и избежать рисков использования права третьей юрисдикции, малоизвестной сторонам[6].
Версия Принципов 2016 г. является четвертой дополненной версией. Первая редакция была принята в 1994 г. и дополнялась в 2004 и 2010 гг. В редакции 2010 г. были учтены практически все важнейшие аспекты договорных отношений: заключение договора, его толкование, недействительность, исполнение и последствия неисполнения, возмещение убытков, уступка прав, вытекающих из договора, и др.[7]Вместе с тем рабочей группой УНИДРУА, разрабатывающей положения о долгосрочных договорах, было отмечено, что положения Принципов в основном регулируют договоры с разовым исполнением, в то время как договоры с длящимся исполнением (т.е. долгосрочные договоры) лежат вне сферы их регулирования.
Начало исследования института долгосрочных договоров было положено в 2013 г., когда Секретариатом УНИДРУА был подготовлен меморандум о регулировании долгосрочных договоров[8], в котором отмечались немногочисленность и разрозненность положений о долгосрочных договорах в Принципах и в целом отсутствие регулирования данного типа договоров.
В мае того же года на 92-й сессии института меморандум был рассмотрен Управляющим советом УНИДРУА. В дальнейшем на базе меморандума были подготовлены предварительные выводы и обоснования, на которые в рамках развернувшейся дискуссии были получены комментарии членов рабочей группы, которая занималась вопросами регулирования долгосрочных договоров в рамках УНИДРУА[9].
На 93-й сессии УНИДРУА (май 2014 г.) был рассмотрен второй меморандум, содержащий уже аналитическое исследование членов рабочей группы[10]. Итогом сессии стало решение создать закрытую рабочую группу из заинтересованных в проблематике исследователей и экспертов для конкретизации предложений о внесении изменений в Принципы. Уже в январе 2015 г. экспертами был подготовлен обзорный доклад[11], а в октябре 2015 г. в рамках второй сессии рабочей группы обсуждались конкретные изменения и дополнения в статьи Принципов и комментарии к ним, а также практическая целесообразность их внесения[12].
Новая редакция Принципов была одобрена Управляющим советом на 95-й сессии в мае 2016 г. Так, в сравнительно короткий срок был разработан и принят целый блок положений о долгосрочных договорах[13]. В связи с этим представляется актуальным рассмотрение ключевых аспектов регулирования долгосрочных договоров в новой редакции Принципов, а также аналогичного или смежного регулирования данного договорного типа в российском законодательстве.
2. Институт долгосрочных договоров в Принципах и российском законодательстве
2.1. Понятие долгосрочного договора
В новой редакции Принципов регулирование долгосрочных договоров выстроено более системно, что в первую очередь выражается в закреплении самого понятия «долгосрочный договор». В прежней редакции такое понятие отсутствовало, однако по тексту Принципов, главным образом в комментариях к статьям, имелись отдельные упоминания о долгосрочных договорах. Например, в комментарии к ст. 2.1.6 («Акцепт молчанием») приводился пример долгосрочного договора на поставку вина, в соответствии с которым поставщик получал от покупателя заявки на поставку конкретной партии и без их прямого подтверждения исполнял (т.е. подтверждал молчанием).
В комментарии к ст. 2.1.14 («Договор с умышленно открытыми условиями») отмечалось, что в связи с умышленным оставлением условий долгосрочного договора открытыми возникает два вопроса: во-первых, является ли этот факт препятствием к возникновению договорного обязательства, и, во-вторых, если это не является препятствием, то каковы последствия того, что стороны в дальнейшем не смогут достичь соглашения по таким условиям или третье лицо не сможет их определить?
При закреплении отдельных правил о реституции в случае прекращения договора, в ст. 7.3.6 («Реституция по договорам, исполняемым однократно») и 7.3.7 («Реституция по договорам с длящимся исполнением») устанавливались положения о договорах с разовым исполнением и договорах с длящимся исполнением. В комментарии к ст. 7.3.6 приводились примеры договоров второй категории, которые включали в себя договоры аренды (в том числе лизинг), дистрибьюторские договоры, договоры аутсорсинга, франчайзинга, лицензионные договоры и др.
В новой редакции Принципов уже в комментарии к преамбуле отмечается, что ввиду повышения интереса к сложно структурированным долгосрочным сделкам Принципы были адаптированы с учетом их характеристик, а также потребностей сторон таких сделок. В развитие преамбулы ст. 1.11 («Определения») дополнена понятием долгосрочного договора, который определяется как контракт, исполняющийся в течение определенного временного промежутка, имеющий сложную структуру и устанавливающий продолжающиеся (длящиеся) отношения сторон. Исходя из этой дефиниции, можно обозначить специфику долгосрочного договора как договора, (а) исполняющегося во времени, (б) имеющего сложную структуру и (в) устанавливающего продолжающиеся (длящиеся) отношения сторон.
Таким образом, закрепление основных признаков долгосрочного договора позволяет в каждом конкретном случае определить данную договорную конструкцию и круг применимых к ней правил. Комментарий к ст. 1.11 был дополнен такими примерами долгосрочных договоров, как договоры коммерческого представительства, дистрибьюторские договоры, договоры аутсорсинга, рамочные договоры, инвестиционные и концессионные соглашения и некоторые другие.
В российском законодательстве отсутствует общее понятие долгосрочного договора, однако, зная признаки таких договоров (длительность, неоднократность исполнения, сложная структура и т.д.), можно заметить некоторые их примеры в отраслевом законодательстве.
Так, в законодательстве о государственно-частном партнерстве содержится понятие «соглашения о государственно-частном партнерстве»[14], в законодательстве о концессионных соглашениях — «концессионное соглашение»[15], в морском законодательстве — долгосрочный «договор об организации морских перевозок грузов»[16]и т.д. Следует отметить сходство российского законодательства с Принципами УНИДРУА в предыдущей редакции, выражающееся в существовании общего регулирования договорного права без выделения специфики такого отдельного договорного типа, как долгосрочный контракт.
2.2. Договоры с открытыми условиями
Договор с открытыми условиями, в рамках которого стороны оставляют согласование одного или нескольких условий на более поздний срок, свойствен многим правовым системам. Например, в англо-американской правовой системе широко применяется предварительный договор с открытыми условиями (preliminary agreement with open terms). Такой договор является заключенным, если он соответствует общему правилу определенности и содержит явно выраженное намерение сторон на заключение в будущем основного договора[17].
Для континентального права особое значение имеет ст. 2.1.14 Принципов («Договор с умышленно открытыми условиями»), согласно которой «если стороны намерены заключить договор, обстоятельство, что они умышленно оставили какое-то условие для согласования в ходе будущих переговоров подлежащим установлению одной из сторон или третьим лицом, не является препятствием для возникновения договора». Стороны договора обычно оставляют одно или несколько условий открытыми, когда они не могут или не хотят определять их на момент заключения договора. Причиной такой неопределенности может быть длительность договора или сложность его предмета.
В связи с тем, что большинство договоров с открытыми условиями являются долгосрочными, указанная статья была дополнена комментарием о возможности сторон долгосрочного договора оставить какое-либо условие открытым и согласовать его на более поздней стадии исполнения договора. Например, стороны могут договориться о цене, которая будет применима только в первый год действия договора, оставив открытым условие о цене на последующие годы.
Следует отметить, что определение открытых условий договора согласно новой редакции ст. 2.1.14 Принципов может осуществляться (а) либо обеими сторонами после проведения переговоров между собой, (б) либо одной из сторон, (в) либо третьим лицом. Реализация последнего варианта может связываться с некоторыми сложностями, которые были высказаны Р. Циммерманном в процессе обсуждения рабочей группой поправок в Принципы[18]. Экспертом было отмечено, что в ст. 2.1.14 не устанавливаются ни стандарты, ни процедура, которым должно следовать третье лицо при определении открытых условий договора. Кроме того, в указанной статье не упоминается возможность определения таких условий судом в случае соответствующего обращения третьего лица. При этом функция третьего лица должна заключаться не в определении самого условия, а в оценке обстоятельств, исходя из которой стороны самостоятельно определяют открытое условие. В англо-американской правовой системе такая функция известна как expert valuation/certification, в других системах она разделяется (в зависимости от оснований оспаривания выявленных обстоятельств): в немецком праве это — rechtsgestaltendes Schiedsgutachten и feststellendes Schiedsgutachen, во французском — arbitrage и expertise-arbitrage, в итальянском — arbitraggio и perizia contrattule.
Комментарий Р. Циммерманна был учтен, и ст. 5.1.7 Принципов («Определение цены») была дополнена положением о предоставлении сторонам свободы в определении стандартов, которыми должно руководствоваться третье лицо при определении условия о цене. Таким образом, если цена не соответствует установленным стандартам, стороны могут ее отклонить, определив при этом основания для ее отклонения (например, если в качестве стандарта установлена рыночная цена, явное завышение которой может быть основанием для ее отклонения сторонами). В любом случае окончательное решение о закреплении того или иного условия в договоре принимается его сторонами.
Если условие договора не было определено ни соглашением сторон, ни одной из сторон, ни третьим лицом, то договор подлежит прекращению. Тем не менее в п. 2 ст. 2.1.14 установлено, что действие договора не прекращается, если есть альтернативная возможность определить открытое условие исходя из того, что разумно в конкретных обстоятельствах.
В отечественном законодательстве понятие договора с открытыми условиями появилось относительно недавно, при реформировании Гражданского кодекса (ГК) РФ[19]. При этом особенностью нового регулирования является смешение договора с открытыми условиями и рамочного договора[20], тогда как в законодательстве других стран и Принципах данные договоры имеют существенные отличия[21].
Как отмечается в доктрине и судебной практике, рамочный договор с точки зрения российского законодательства не является договором в строгом смысле этого слова, так как стороны определяют лишь некие контуры отношений друг с другом, оставляя согласование существенных условий на более поздний срок. Однако он может быть квалифицирован как часть конкретного договора, если в последнем есть соответствующая отсылка либо из обстоятельств дела следует, что конкретный договор заключен сторонами в связи с рамочным[22]. В то же время в договоре с открытыми условиями все существенные условия изначально согласованы, поэтому данный договор считается заключенным и полноценно действующим, но его условия могут конкретизироваться и изменяться в дальнейшем[23].
Существование данных концептуальных различий в ряде случаев может приводить к возникновению спорных ситуаций при применении одних и тех же правовых норм, в частности о передаче разногласий по условиям договора на рассмотрение в суд[24] или о применении общих условий договора в случае незаключения сторонами конкретизирующих соглашений[25].
Представляется, что при применении ст. 429.1 ГК РФ судами должна учитываться специфика как договора с открытыми условиями, так и рамочного договора, которая может быть выведена в том числе из положений Принципов. Вместе с тем для устранения неопределенности в данном вопросе необходима корректировка законодательства путем разграничения данных договорных конструкций.
2.3. Добросовестное поведение сторон в ходе проведения переговоров
Общая обязанность сторон договора действовать добросовестно в ходе проведения переговоров сформулирована в п. 2 ст. 2.1.15 Принципов («Недобросовестные переговоры») через ответственность сторон за недобросовестное ведение или прерывание переговоров (culpa in contrahendo). Под недобросовестным поведением понимается «вступление стороной в переговоры или их продолжение при отсутствии намерения достичь соглашения с другой стороной». В комментарии к данной статье отмечается, что недобросовестным поведением может быть также введение одной стороной умышленно или вследствие небрежности в заблуждение другую сторону, в том числе в случае искажения или неуказания фактов, которые, учитывая намерения сторон и природу договора, должны быть указаны.
Очевидно, что требование о добросовестном ведении переговоров приобретает особое значение при заключении и исполнении долгосрочных договоров, так как заключение долгосрочных договоров происходит, как правило, после длительных переговоров, а в процессе их исполнения может потребоваться проведение дополнительных переговоров для согласования отдельных условий. В связи с этим отдельного внимания заслуживает дополнение комментария ст. 2.1.15 Принципов пунктом, предоставляющим сторонам возможность заключать специальные соглашения о добросовестном ведении переговоров.
Заключая долгосрочные соглашения, стороны могут определить стандарты добросовестного поведения в контексте условий конкретного договора и его коммерческих особенностей (в частности, могут быть закреплены стандарты конфиденциальности, проведения переговоров и т.д.). В качестве примера в Принципах приведен следующий случай. Подрядчик и поставщик заключили предварительный договор, в котором закрепили обязанность действовать добросовестно в ходе проведения переговоров на поставку оборудования в случае, если подрядчик выиграет торги и получит статус генерального подрядчика. После победы на торгах и получения статуса генеральный подрядчик отказался продолжать переговоры с поставщиком. В такой ситуации поставщик вправе требовать принудительного исполнения обязанности действовать добросовестно в ходе проведения переговоров.
Обязанность по добросовестному ведению переговоров по-особенному проявляется в долгосрочных договорах, включающих условие о приложении максимальных усилий по качественному исполнению. В таких договорах данное условие по своей сути также означает обязанность «добросовестно вести переговоры при возникновении стрессовых ситуаций»[26].
Еще одно упоминание обязанности по добросовестному ведению переговоров имеется в комментарии к ст. 6.2.3 («Последствия затруднений»), в соответствии с которым обе стороны договора при пересмотре его условий в случае возникновения затруднений должны проводить переговоры разумно, воздерживаясь от любых форм воспрепятствования и предоставляя друг другу всю необходимую информацию. Сюда могут быть добавлены, например, требования придерживаться порядка проведения переговоров, установленного соглашением, быть готовым достигнуть компромисса, делать конкретные и обоснованные предложения для достижения определенного решения, проявлять гибкость в процессе проведения переговоров, прибегать к советам специалиста в случае затруднения нахождения компромисса, незамедлительно отвечать на предложения другой стороны и др.
В российском гражданском законодательстве аналогично Принципам устанавливается ответственность за недобросовестное ведение переговоров (ст. 434.1 ГК РФ). Вместе с тем обращение к тексту указанной статьи дает основание для вывода о том, что наступление ответственности возможно только в случае недобросовестного ведения переговоров на стадии заключения договора, так как какие-либо специальные правила, касающиеся ведения переговоров после заключения договора, отсутствуют. Тем не менее стороны не ограничены в вопросах согласования порядка ведения переговоров во время или уже после заключения договора на основании принципа свободы договора[27]. К такому соглашению, а также в целом к ведению переговоров на стадии исполнения договора, по нашему мнению, будет целесообразно применять по аналогии отдельные положения ст. 434.1 ГК РФ — в частности, те, что конкретизируют недобросовестные действия, а также закрепляют возможность взыскания убытков, причиненных недобросовестным ведением или прерыванием переговоров одной из сторон.
Продолжение читайте в следующей части
[1] Принципы в редакции 2016 г. см.: http://www.unidroit.org/instruments/commercial-contracts/unidroit-principles-2016 (дата обращения: 02.04.2018).
[2] См.: Robertson D. Symposium Paper: Long-Term Relational Contracts and the UNIDROIT Principles of International Commercial Contracts // Australian International Law Journal. 2010. Vol. 17. P. 185.
[3] См., напр.: Kanaga D., Leon F. Long Term Contracts: Commercial and Legal Considerations. Federation Press, 2013.
[4] Принципы международных коммерческих договоров УНИДРУА 2010. М., 2013 // СПС «КонсультантПлюс».
[5] Тексты Принципов на английском, французском, испанском, итальянском, русском и многих других языках находятся в свободном доступе на официальном интернет-сайте Института УНИДРУА в сети Интернет. URL: https://www.unidroit.org/ (дата обращения: 02.04.2018). Кроме того, переводы Принципов и комментариев к ним на русский язык публикуются А.С. Комаровым (см., напр., сноску 4).
[6] См., напр.: Фонотова О.В. Принципы УНИДРУА как «применимое право» (практический аспект) // Право и экономика. 2017. № 10; СПС «КонсультантПлюс».
[7] См.: The UNIDROIT Principles of International Commercial Contracts and Long-Term Contracts: Position Paper prepared by Professor M.J. Bonell. URL: http://www.unidroit.org/english/documents/2014/study50/s-50-126-e.pdf (дата обращения:02.04.2018).
[8] Item No. 4 on the agenda: International Commercial Contracts — (b) Possible future work on long-term contracts: Memorandum prepared by the Secretariat. URL: http://www.unidroit.org/english/governments/councildocuments/2013session/cd92-04b-e.pdf (дата обращения: 02.04.2018).
[9] Комментарии и предложения, полученные от экспертов, приводятся в приложении 1 к докладу. В частности, комментарии и предложения были получены от следующих лиц: Б. Ахлагхи (Иран), К.В. Бар, Г. Рэшк-Кесслер, Р. Циммерманн (Германия), Н. Кохен (США), Ф. Дессемонет (Швейцария), П. Финн (Австралия), М. Фонтейн (Бельгия), М. Фермстон (Соединенное Королевство / Сингапур), А. Харткамп (Нидерланды), О. Ландо (Дания), П. Пералес Вискасиллас (Испания), Т. Утида (Япония), З. Юин (Китай). См.: Report (prepared by the UNIDROIT Secretariat). Principles of International Commercial Contracts Working Group on Long-Term Contracts First session Rome, 19–23 January 2015. URL:http://www.unidroit.org/english/documents/2015/study50/s-50-misc31rev-e.pdf (дата обращения: 02.04.2018).
[10] См.: Item No. 3 on the agenda: International Commercial Contracts — Possible future work on long-term contracts (prepared by the Secretariat). URL: http://www.unidroit.org/english/governments/councildocuments/2014session/cd-93-03-e.pdf (дата обращения: 02.04.2018).
[11] См.: The UNIDROIT Principles of International Commercial Contracts and Long-Term Contracts: Position Paper prepared by Professor M.J. Bonell. URL: https://www.unidroit.org/english/documents/2014/study50/s-50-126-e.pdf (дата обращения: 02.04.2018).
[12] См.: Report (prepared by the UNIDROIT Secretariat). Principles of International Commercial Contracts Working Group on Long-Term Contracts Second session Hamburg, 26–29 October 2015. URL: http://www.unidroit.org/english/documents/2016/study50/s-50-misc32-e.pdf (дата обращения: 02.04.2018).
[13] Новая редакция Принципов размещена по ссылке: http://www.unidroit.org/english/governments/councildocuments/2016session/cd-95-15-e.pdf (дата обращения: 02.04.2018).
[14] См.: ст. 3 Федерального закона от 13.07.2015 № 224-ФЗ «О государственно-частном партнерстве, муниципально-частном партнерстве в Российской Федерации и внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» (далее — Закон о ГЧП).
[15] См.: ст. 3 Федерального закона от 21.07.2005 № 115-ФЗ «О концессионных соглашениях» (далее — Закон о концессионных соглашениях).
[16] См.: ст. 118 Кодекса торгового мореплавания РФ.
[17] См.: Gregory K. Contract Law in the USA. Kluwer Law International, 2010. P. 99–100.
[18] The UNIDROIT Principles of International Commercial Contracts and Long-Term Contracts: Position Paper prepared by Professor M.J. Bonell. P. 3–4.
[19] Положение о рамочном договоре (ст. 429.1) внесено в ГК РФ Федеральным законом от 08.03.2015 № 42-ФЗ «О внесении изменений в часть первую Гражданского кодекса Российской Федерации».
[20] См.: Договорное и обязательственное право (общая часть): постатейный комментарий к статьям 307–453 Гражданского кодекса Российской Федерации / отв. ред. А.Г. Карапетов. М., 2017. С. 896.
[21] Подробнее см.: Подузова Е.Б. Рамочный договор (договор с открытыми условиями): первые итоги реформы гражданского права // Lex russica. 2017. № 6; СПС «КонсультантПлюс».
[22] См., напр.: Шнигер Д.О. Рамочный договор как основание возникновения обязательства, или Критика концепции статьи 429.1 Гражданского кодекса Российской Федерации // Журнал российского права. 2016. № 12; п. 9 Информационного письма Президиума ВАС РФ от 25.02.2014 № 165 «Обзор судебной практики по спорам, связанным с признанием договоров незаключенными» // СПС «КонсультантПлюс».
[23] См.: Коблов А.С. Рамочный договор и договор с открытыми условиями как комплексные договорные конструкции // Закон. 2013. № 1. С. 133–140; СПС «КонсультантПлюс».
[24] См.: п. 1 ст. 446 ГК РФ.
[25] См.: п. 2 ст. 429.1 ГК РФ.
[26] Пункт 3 комментария к ст. 5.1.4 Принципов «Обязанность достичь определенного результата. Обязанность максимальных усилий».
[27] См.: п. 4 ст. 421 ГК РФ.